Эвакуация — это паника

Эвакуация - это паникаПредседатель городского комитета обороны Чуянов позднее вспоминал, что лично звонил Сталину и доказывал, что нужно убрать из города лишних людей, на что получил холодный ответ: «Эвакуация — это паника. Мы паники не допустим».

Так что господин Исаев сознательно лжет, когда рассказывает об эвакуации жителей города.

Скот — да, перевозили за Волгу, людей — нет. Вообще в книге А. Исаева «Сталинград», изданной в 2008 году, вы не найдете ни одного слова о бомбардировке 23 августа. Город жил обычной жизнью, работали магазины, детские сады.

Но в 15.18 прозвучал сигнал воздушной тревоги.

Предоставим слово Алексею Чуянову: «И сразу над центральной частью города появляются сотни тяжелых бомбардировщиков гитлеровцев.

Одна волна сменяет другую.

Наши истребители мужественно бросаются в бой, но их слишком мало.

Зенитные батареи подавлены. Немцы методически сбрасывают то зажигательные, то тяжелые фугасные бомбы.

Кромешный ад. Дым пожарищ застилает полуденное солнце. Взрывы страшной силы сотрясают воздух.

Горят жилые кварталы, рушатся, как карточные, здания школ, превращенные в госпитали, культурно-бытовые учреждения.

Отовсюду доносятся стоны, крики раненых. Смерть разит людей в квартирах, подвалах, магазинах, на работе, на улицах.

Кто уцелел, ищет спасения в щелях.

А с почерневшего от дыма неба продолжают сыпаться бомбы. Все основные коммуникации города — водопровод, электросеть, телеграф и телефонные линии — выведены из строя».

Более внятных описаний происходившего найти не удалось, но, судя по всему, в этот день впервые в результате бомбардировки возник огненный шторм, явление, которое и было основной причиной гибели людей во время подобных налетов, хотя точно утверждать этого нельзя, так как мы не располагаем достоверными описаниями этих событий.

Он образуется, когда возникшие разрозненные очаги пожаров объединяются в один огромный костер.

Читайте также:  «Ночной блиц»

Воздух над ним нагревается, его плотность уменьшается, и он поднимается вверх.

Снизу на его место поступают холодные массы воздуха с периферии. Прибывший воздух тоже нагревается.

Подсос кислорода действует как кузнечные мехи. Образуются устойчивые центростремительные направленные потоки, ввинчивающиеся против часовой стрелки от земли на высоту до пяти километров, возникает эффект дымовой трубы.

Напор плазмы достигает ураганных скоростей.

Температура подскакивает до 600 градусов, все горит или плавится.

Немцы явно на это не рассчитывали и зажигательные бомбы хотя и применяли, но ограниченно.

Увы, теплая, безветренная погода — одно из главных условий возникновения огненного шторма — очень характерна для Южного Приволжья.

В результате в огненном аду погибло от 42 до 46 тысяч человек, более 50 тысяч получили ранения и ожоги, было разрушено от 60 до 80 процентов жилых зданий. Это потери, вполне сопоставимые с потерями при бомбежках Дрездена и Токио, но если о последних знает весь мир, об уничтожении Сталинграда не знают даже в России.

День памяти жертв 23 августа так и остается событием городского масштаба.

Лишь на следующий день началась частичная эвакуация населения. По словам военного историка, директора Музея-панорамы «Сталинградская битва» Бориса Усика, за один день за Волгу отправили 300 тысяч человек, остальным предстояло остаться и погибнуть в городе.

Сталинградские историки полагают, что всего за период битвы погибло около 220 тысяч жителей города. Но вокруг этой цифры также царит заговор молчания.

Королевские ВВС, точнее их Бомбардировочное Командование, обратились к налетам на немецкие города после того, как продемонстрировали свою полнейшую неспособность бороться с хорошо защищенными промышленными объектами на территории страны. Новому главе Бомбардировочного Командования маршалу Харрису требовалась победа, и он решил найти ее там, где сопротивление будет наименьшим.

Читайте также:  Роль «Фливо»

Вместе со своим начальником штаба вице-маршалом авиации Сондби он предложил бросить все имеющиеся бомбардировщики для атаки одного крупного немецкого города. Они вытащили на свет обветшавшие постулаты Джулио Дуэ, утверждая, будто политический и моральный эффект будет колоссальным, хотя на самом деле пытались спасти свою вотчину — стратегическую авиацию, которая до сих пор, несмотря на огромные расходы и усилия, так и не совершила ничего достойного.

Рейтинг@Mail.ru